О законах

Прозорово встретило грустным небом и запахом грибов. Охранник на пирсе заявил, что грибы он уже видеть не может, тем более есть и разговаривать о них. Но сами субъекты еще присутствуют в среде обитания. И тут в силу вступил закон подлости. Вставив ключ зажигания в нужное место и повернув гвоздик, мы не услышали радостного «тыр-тыр-тыр». Аккумулятор не простил нам двух месяцев разлуки с мотором и отдал свою энергию каким-то третьим силам. Но потом, поверив-таки, видимо, в свою нужность, на двадцатой попытке он выжал из себя последнее, и мы завелись. Лица наши расцвели, и мы потихоньку отправились на остров выбирать место под стоянку. Остановившись у понравившегося, решили осмотреть другие варианты, свято веря, что наш друг подзарядился и нам ничего не грозит. Но он опять обиделся и больше не захотел с нами разговаривать. Природа же была к нам благосклонна. Штиль дарил бодрость, так как буксиров в то утро не давали, а грести полтора километра до пирса даже в слабый непопутный ветер – удел настоящих олимпийцев. Но тут сработал закон любви. «Кто любит, тот любим», – вспомнил наш аккумулятор песню Гребенщикова и на полпути к цели еще раз подбросил электронов в нужном направлении. К причалу было подходить не стыдно. Скрутив с машины его родственника, мы повторили выбор стоянки. Но уже чувствовалось, что удача, похоже, не в настроении.

Грибы на острове были, но исключительно пенсионеры или неправильной модели. Тем не менее несколько белых отдыхающие все-таки нам оставили. Да, белые грибы в сметане и под «шило» – это волшебно. Но это было чуть позже, а пока мы поехали ловить рыбу. Штиля еще не было, но он уже хотел начаться. При визуальном поиске рыбы мы посетили ряд проверенных точек, но телевизор молчал, а робкие забросы подтверждали бессмысленность наших усилий. Только небо радовало своей красотой и спокойствием. Спирт тоже помогал приобщиться к прекрасному. После трех часов разглядывания пустого дна мы вернулись в лагерь. Что характерно: когда отплывали и когда вернулись, видели толпы тюльки, которая радостно плавала вдоль островов, совершенно не думая о хищниках. Никто ее не атаковал даже рядом с берегом. Оставалась надежда еще на два дня. Поспав и отлично отужинав, мы плюхнулись в кресла. Костер на берегу украшал отдых, а тишина напоминала о вечности. И тут мы подняли головы к небу. Да, когда не клюет, остается размышлять о вечности. Над нами была вечность. Она не менялась кучу лет, и даже если пара планет где-то сгорела, то нормальный продавец вам никогда об этом не расскажет. Миллиарды звезд, парочка НЛО, Млечный путь, наконец. А ты сидишь на стульчике и думаешь, каким атомом в этой бесконечности ты являешься. В собеседники не хватало пары Эйнштейнов, Доккинза, Канта и, может, Ницше. Угостили бы мы их спиртиком для разговора. Но Эйнштейнов не было, и разговоры закончились проблемами новолуния. Да, не клюет в новолуние, и чего приперлись, не понятно. Ночью обещали –3, но когда спишь в зимнем костюме на кроватке, то не так страшно.

Как же хороша яишенка на морозе, когда солнце золотит верхушки деревьев! Разбавили спирт на вечер, да и вообще – чтобы был. Сделали зарядку и поехали пытать счастье дальше. Штиль был идеальным. На небе ни облачка. Они начинали только зарождаться, и это тоже было красиво. Как вы понимаете, и на второй день ничего не клевало. Пробовали и так и сяк и даже стали находить рыбу, но она не реагировала на наши бесконечные попытки. Наконец был пойман окунь. Базин ушел от нуля. Это была тяжелая травма, но я справился. Решили потроллить. SSR14 не подвел. Один : один. Повторили, и счет стал два : один не в мою пользу. Хотя я чего-то тащил, помню, на кастмастер, типа щуки, но до телекамер не довел, поэтому решили, что ничего не было. Так и катались весь день, наслаждаясь природой. Одно только небольшое происшествие порадовало. Я до сих пор думал, что Базин – человек без недостатков, но и начальники иногда дают слабину. Оставил он свои зимние сапоги на корме, отвлекшись на разговор по телефону, и выход на глиссирование выдержал только один из двух. После этого при появлении вдали очередного топляка я каждый раз слышал: «О, кажется, мой сапог!» Но море забрало его навсегда. Второй был почетно сожжен на костре, и пепел его был развеян. Но зато вечер удался на славу. Жареные белые в сметане получились изумительно. Грудки курицы, винегрет, немного солений. Спирт так удачно настоялся, что вливался в организм совсем как компот в детском саду. Горячий чай с конфеткой, опять кресла, опять звезды, опять тишина. Если бы ловилась рыба, просто шикарный отдых. Целый день солнце, на воде почти никого, внутри воды молчание. Но нас ждала еще одна холодная ночь. Наутро никто не заболел, вот что «шило» животворящее делает! Разогрели завтрак. Хотелось все-таки половить рыбу. И мы поехали. Проверив ближние точки, решили рвануть на дальний кордон. Сетей на дальнем кордоне – мильон. Чего-то не справляются наши враги ни с зарыблением, ни с обещаниями. Рыбаки размеренно проверяют средства производства, несколько лодок троллят. Мы ищем рыбу. «Должна уже была отойти от смены погоды», – размышляем мы. Встаем на очередном понравившемся пупке. Базин кидает прямо, я влево. Есть! Показываю ему, куда бросать, и на первой же проводке опять окунь. Но счастье было недолгим. Десяток окуней нам за настойчивость море подарило и говорит: «Ищите дальше».

Закон перехода количества в качество никак не срабатывал. Кидаем, не покладая рук. И тут у Базина поймалась щучка, но не очень товарного вида. Да и куда ее девать в последний день! Короче, за борт. Но настроение улучшилось. А тут и судак появился. Тоже не красавец, но, думаю, когда я его приготовлю, то это на результате не скажется. К сожалению, все это были одиночные проявления любви. Но мы не сдавались. Еще пару раз находили окуня, но он не очень придавал этому значения и больше гулял сам по себе. Один из пойманных весил 800 грамм и был набит сородичами в полосатой форме. Торчащей тюльки во ртах окуней обнаружено не было. Пора в лагерь. Ветерок стал немного подниматься, но солнце светило ярко, и почему-то казалось, что вот завтра уж наверняка...

Уезжать опять не хотелось. Вкусный перекус немного утешил наши души. Лебеди пролетели мимо. Дятел напоследок постучал для нас по дереву, прощаясь. Вороны, сожравшие у нас буханку черного хлеба, тоже что-то пропели то басом, то баритоном – у них там разные в банде есть. И мы уехали.