Разведка боем

Белопесоцкий карьер

Как оказалось, рыбы в самом карьере очень много, только совсем не той, на которую рассчитывал. На всех горизонтах хозяйничал окунь. Когда начались поклевки окуней в 50–70 грамм, это меня порадовало, но когда они сменились окуньками по 10–15 грамм, стало совсем невесело. По словам местных рыболов, плотва есть и хорошо брала в сильный мороз, а как немного потеплело, по-притихла. Температура была всего минус 5 градусов – не ждать же, пока снова похолодает. Так как лед здесь еще не слишком толстый, максимум 20 см, решил найти самое глубокое место. Если плотва или подлещик остались, то их надо было искать на максимальной глубине. Нашел глубину шесть метров – на такую и не рассчитывал, – но и там на самом дне стоял мелкий окунь. Правда, в отличие от более мелководных участков тут среди откровенной мелочи проскакивали и экземпляры посерьезнее. Как правило, на новой лунке мормышку хватают самые активные и обычно наиболее крупные особи. К сожалению, их чаще всего оказывалось не более двух-трех, да и вес их не достигал даже ста граммов. При такой концентрации окунь хватал все, что движется, в том числе пустую мормышку.

Ока: мормышка отдыхает

Можно было, конечно, попрактиковаться в скоростной ловле, но через пару часов мне все это надоело. В результате я оставил это окуневое эльдорадо и отправился на Оку. Ока – водоем замечательный во всех отношениях: рыбы относительно много, из-за сильного течения глухозимья как такового здесь не бывает. Единственная проблема – промоины. Но оттепелей не было, и сейчас о промоинах можно было не беспокоиться. Хотя кое-где лед был сантиметров 15, а местами не более 7 см. Так что если потеплеет, в этих местах наверняка будет небезопасно.

На самой Оке на струе рыбаков было довольно много, они явно настроились на леща или другую бель. Обычные удочки с мормышками здесь не подходят – слишком сильное течение, поэтому все ловили фактически на полудонки. У одних грузик с отводным поводком, который стоит выше, у других прямо на основной леске сантиметрах в сорока от груза привязана мормышка. Были варианты и со скользящим грузилом и длинным, до метра, поводком. При этом все ловили со сторожком и без всякой прикормки. Ее расход на такой струе будет, конечно, очень большим, поэтому все предпочитали просто ждать выхода стаи леща на кормежку. Большая часть рыбаков сидела почти на середине русла: там, как я знал, была небольшая яма глубиной не более пяти метров. Вокруг было 3,0–3,5 м, и рыба именно здесь должна была задерживаться. Но ловить на сильной струе у меня не получилось. Самая тяжелая из моих мормышек весила шесть граммов, но течение было таким, что я не смог даже почувствовать дно. Попробовал поискать бель ближе к берегу, но безрезультатно. Стало ясно, что рассчитывать на поимку белой рыбы можно было только на струе и только отказавшись от обычной мормышки. Делать этого не хотелось: лично для меня мормышка много интереснее, чем полудонка.

Чем ближе к руслу, тем толще окунь

Я решил поискать того же окуня, который на Оке должен был быть покрупнее, чем в карьере. Начал прямо на выходе протоки из карьера. Течение здесь слабое, и можно было использовать прикормку – ею служил мелкий мотыль с грязью. Вообще-то я предпочитаю для прикормки смешивать мелкого чистого мотыля с грунтом, но пришлось кормить тем, что было. И помогло! Окунь вставал на прикормку и, если использовалась средняя кормушка, держался где-то полчаса. Он был крупнее, чем в карьере, но мельче, чем хотелось бы, 50–70 грамм. Тоже не ахти. Поскольку моей целью была разведка места, отправился в свободный поиск. Как известно, успех такой ловли почти напрямую зависит от количества просверленных лунок. Лед был хоть и не толстый, но когда количество просверленных лунок приближается к сотне, даже с качественным буром боли в руках не избежать. Окунь, как правило, держится смешанными группами, но сплошь и рядом случаются исключения из этого правила. Мне нередко приходилось попадать на стаи одноразмерного окуня. Даже в Подмосковье встречаются стаи, состоящие из особей в 100–130 грамм. Найти такую стаю всегда удача. Однако чаще попадаются банды сеголеток грамм по 20. Впрочем, как я замечал, почти всегда среди них держатся экземпляры весом за 200 грамм. Но таких «великанов» мало – один на сотню мелочи, и дожидаться его поклевки совсем неинтересно.

На самом русле ситуация была иной. Откровенной мелочи не было, окуни начинались граммов с 50–60, но и крупнее ста граммов попадались редко. Порадовало, что вместе с окунем клевал и ерш. А 30–40-граммовый ерш – самая необходимая рыба для хорошей ухи. К сожалению, эта рыба на подмосковных водоемах после аномального лета стала редкостью. Примечательно, что ерш чаще брал не на стоячку, как вроде бы должен, а на игру, причем нередко поднимался за мормышкой довольно высоко от дна. Я заметил, что чем ближе к струе, тем окунь был крупнее, поэтому пришлось искать ту границу, где течение уже было достаточно сильным, но мормышка еще ложилась на дно. Поклевок было значительно меньше, но зато чаще попадались рыбы по 100–150 грамм. Было и несколько поклевок судачков весом 80–100 грамм. Они хватали мормышку, когда я постукивал ею о дно. Хорошо, что судачата цеплялись только за край пасти – можно было быстро снять и отпустить. На этот же стук шел и ерш – ближе к руслу его было больше.

Двигаясь вдоль берега, я посматривал на рыбаков, сидящих в ожидании леща. Насколько можно было судить, уловы у всех были разные. Ни одного пойманного леща я не заметил, но подлещиков по полкило периодически ловили. Как всегда, в выигрыше оказывались те, кто активно искал рыбу – у них уловы были вполне приличные. Но были и такие, кто вообще остался без рыбы. Нельзя же, в самом деле, целый день сидеть на месте, рассчитывая, что рыба сама найдет твою насадку! Не знаю, стоит ли приезжать сюда за лещом, но за окунем, только теперь уже с более тяжелыми мормышками, приехать однозначно стоит.

Фото Андрея НЕСТЕРОВА