Южный лед 3

(Окончание, начало в «РР» № 9, 10/2011)

Большой Ильмень – это, по сути, озеро, по берегам заросшее камышом, никак не соединяющееся с Доном. Но в разлив вешние воды затапливают берега поймы, и многочисленные стада рыб попадают в Большой Ильмень и остаются там после окончания паводка. Глубины позволяют многочисленным поклонникам рыбалки со льда с переменным успехом ловить леща на стоячие удочки. Когда мы подъехали к берегу, уже два десятка коллег восседало у прикормленных лунок. Я попытался разведать рельеф. Ничего особенного. Пологая впадина с полутора метров у берега до шести в середине и далее такой же пологий подъем к противоположному берегу. Ширина колеблется от пятидесяти до ста метров. Про длину озера я не понял, но то, что было видно до поворота, вполне можно считать километром. Разведка береговой зоны обогатила меня двумя ершами и микроскопическим окунем. Леша исследовал глубины посередине. Над озером стелилась морозная сизая пелена. Иногда шел тихий пушистый снег. Наконец первый некрупный подлещик заскакал у лунки приятеля. Но и только. Смена места приносила в лучшем случае поклевку с «чирком по губам». Мотыльщики тоже жаловались на бесклевье.

Я сместился на середину озера. Свежепробуренная лунка за пару минут затягивалась ледяной пленкой. Леска легко соскальзывала по снегу, увлекаемая свинцовым однограммовым чертиком. Тук-тук по дну, и медленный подъем с покачиваниями. Раз, другой, третий. И вроде изменилось что-то в движении кивка. Едва-едва. Рука рефлекторно ответила подсечкой. Тяжесть, пудовая тяжесть! Стал медленно перебирать леску. Рыба поддавалась нехотя. Затем ослабила сопротивление и как будто уже сдалась, сама пошла к лунке. И вдруг леска ослабла. Сход. Очередной сход крупной рыбы… Но сорвавшаяся рыба прибавила мне сил. Я стал тщательнее играть приманкой. Затем чертика заменил «уралкой». Потом плавающим чертом. И вроде опять легкое прикосновение, которое едва передал чуткий кивок. Подсечка вхолостую. И вновь тишина. Чувствую, рыба подо мной есть, проявляет вялое внимание, а скорее всего, стоит в сторонке и наблюдает, чего это там постоянно скачет. Кручу лунку в метре. Ну-ка, что на это ответишь, хитрая рыба? Ответ мгновенный, с первого подъема, уверенный. Бычок! Хе-хе, вряд ли это хитрая рыба. Прожорливый, всеядный. Плавники растопырил, как павлин. Ах, красавец! Но не с тобой у меня счеты. Посидел опять минут пять - и новую лунку в сторонке. На четвертой проводке вновь слабое касание и молчок. Ну, это уже становится просто увлекательно. «Парамоша, ты азартный!» - пронеслась в голове фраза Булгакова.

Леха тем временем ушагал далеко вперед. Полуденное солнце наконец освободилось от лохматой облачности и теперь контрастно подчеркивало ярким светом одинокие темные ветлы, белесо-желтоватую кромку камыша вдоль пологих берегов озера, разноцветные силуэты коллег поодаль, склонившихся над лунками. Я периодически перемещался по четырем лункам, меняя удочки с приманками. В лучшем случае кивок подавал слабый сигнал едва уловимой поклевки. «Паровоз!» - мелькнула в голове мысль. Накануне я читал интересную статью Алексея Баринова про сдвоенные приманки. Решил, что вот как раз время попробовать. Отсутствие ветра позволяло с минимальными усилиями привязать маленького чертика выше в двадцати пяти сантиметрах от другого, основного и добротного, выполненного самим маэстро фон Неймарком. Над головой пролетающая ворона громко каркнула. То ли в знак одобрения идеи, то ли наоборот. Перед «забрасыванием» встал размяться и погреться. И вот ответственный момент: «паровоз» в свободном падении погружается в пучину. Отметил, что и верхний маленький чертик ложится на дно: кивок легко передал это касание. И теперь медленный «пропил» вверх-вниз, вверх-вниз. Вот и основной чертик начал суетливое движение над дном. Резкий, без раздумий прижим! Рыба забилась на леске, отчетливо передавая в руку рывки. Плотва, она же сорога. Через мгновение солнечный луч играл серебром на ее крупной чешуе. Победа, маленькая победа над хитрой рыбой, которая в течение часа загадывала мне шарады. За день таких побед было еще несколько.

Леху я догнал почти в дальнем углу озера. Выловив на глубине десяток стограммовых подлещиков, теперь он воевал с окунями. Уж, казалось бы, насколько окунь менее всех разборчив к приманкам, но и тот клевал очень слабо, да и размер не всегда был «зачетным». Отойдя в сторону, я стал разбуривать целинный участок. Глубина колебалась от полутора до двух с половиной метров. Поднялся ветер. Появились перистые облака. Поклевку в новой лунке приходилось ждать около пяти минут. Но я проявлял настойчивость и в награду получал то стограммовую сорожку, то окунька. Иногда поклевок было подряд три или четыре. Затем приходилось вновь менять лунку. Сидевший неподалеку на прикормленном месте дедуля ловил на мотыля такую же мелочь, но много чаще, чем мы с Лешей. В прилове у него я видел несколько красноперок. Ах, как мне хотелось поймать красноперку со льда! Но я не осмелился изменить безмотылке. Красноперая рыба мне так и не попалась. Значит, есть к чему стремиться. День поиска на новом месте принес много нового и познавательного в безнасадочной ловле. Смена игры, смена приманки, смена лунки и возвращение к ней спустя время, затемнение лунки снегом – все эти приемы были в очередной раз отшлифованы на озере Большой Ильмень. То, что рыба в нем есть, не вызывало никаких сомнений. А вот капризы клева лишь убеждали меня в очередной раз в необходимости проявлять настойчивость и целеустремленность. Ведь легко ловить, когда клюет. А хочется ловить всегда.
– И вот в таких условиях мы ловим рыбу! А то многим кажется, что у нас она прямо с неба валится, – смеялся Леха, усаживаясь в легковушку. Я проводил взглядом загадочный Большой Ильмень, и мы покатили в сторону города.

Время, выделенное мною на ловлю под Волгоградом, растворилось в пахнущем весной южном воздухе. Мы с приятелем стояли на перроне, предварительно закинув в вагон мой потертый рюкзак и видавший виды ледобур. Леха щурился от послеобеденного солнца:
– О, анекдот вспомнил: бредет лось по лесу…
– Отъезжающие, просьба занять места в вагоне согласно купленным билетам, – проводница пыталась выглядеть строгой.
Спешно обнялись. Леха, не оборачиваясь, пошел в сторону вокзала. Я забрался в вагон. Поезд, набирая скорость, взял курс на север.