Поход за язем

Ранним утром я уже поднялся на вершину сопки, с которой можно было увидеть цель моего похода. На широкой равнине были разбросаны озерца разных форм и размеров. Речка Чаглинка вытекала из озера Копа, пропадала в озерцах, затем появлялась у подножия сопки, на которой я стоял, и текла вдаль по бескрайней степи. Около железнодорожного моста Чаглинка разливалась тихой заводью, поросшей серебристой ивой. Дальше начинались сплошные заросли тростника. Чтобы сориентироваться, я поднялся на мост. Речка тянулась вдаль сквозь длинный зеленый коридор, который заканчивался около сельских домов с белеными стенами. Осматривая берега, я заметил, что среди стеблей тростника торчат какие-то длинные тонкие палки. Внезапно одна из них взметнулась ввысь и изогнулась. Удочка! Рыболовы, завсегдатаи речки, протоптали в прибрежных дебрях тропы. Несмотря на будний день, многие выходы к воде были заняты. Наконец я нашел свободное место, сделал заброс и повел блесну техникой, которую называю «на грани». Это когда вращение лепестка вот-вот прекратится. Здесь важно тонко чувствовать ход и не дать лепестку остановиться. Вращение блесны по- ходит на вращение сверла на самых малых оборотах: плавное, бесконечное движение по спирали. Именно на такую проводку охотно реагирует язь. Но меня ждало разочарование: вместо язя клюнул окунь с темной, почти угольной спиной. Затем еще и еще. На каждой проводке раздавалось резкое «тук» в удилище, и я вытаскивал очередного полосатика. На всем протяжении Чаглинки клевали окуни. Рыбалка потеряла то непередаваемое очарование, которое бывает, когда ждешь поклевки осторожного язя. Я решил вернуться к главной цели моего похода – к озерцам.

Вскоре оказался у одного из них. Берег был каменистый, и тоже облюбован рыболовами – в воде торчали ивовые рогульки. Из-за ветвей ивы я сделал заброс. Кто-то тронул приманку, будто прикоснулся мягкой кошачьей лапой. Я насторожился: так пробует блесну подозрительный язь. Контрольный заброс, поклевка, похожая на вис, и долгожданный язь закувыркался на поверхности. На этом озерце мне повезло: через пару «затравочных» проводок неизменно случалась язевая поклевка. Но вскоре они прекратились. Азарт подталкивал к действию. Озерцо было нешироким, и посылистости спиннинга хватало для заброса блесны к противоположному берегу. Я облюбовал свободную от травы полоску чистой воды и занялся ее обловом. На самой дальней точке клюнула щука. Больше искать язей в этом озерце не имело смысла.

Чтобы найти дорогу к следующему озерцу, мне пришлось применить ранее испытанный способ ориентации. Я взобрался на гребень водораздела и огляделся. Ближайшее ко мне озерцо, изогнутое саблей, заинтересовало меня с точки зрения рыболовной тактики. Берега окружала высокая трава и кусты седых ракит. Нет лучшего способа подойти к берегу скрытно. И все же отправиться к этому озерцу я не рискнул: путь преграждала непролазная топь. Для дальнейшей рыбалки наметил два других озерца с сухими песчаными берегами. Первое озерцо примыкало к полевой дороге и было удобно для спиннинговых забросов благодаря многочисленным подходам к воде. В ближайшем заливчике сидели двое рыболовов с поплавочными удочками и с завидной регулярностью таскали приличную плотву. Чтобы не беспокоить коллег, я перешел в соседнюю заводь. Мое внимание привлекли заросли камыша, врезавшиеся острым клином далеко в озерце. Полуденное солнце грело в полную силу, от зарослей на воду падала густая тень. Без особых раздумий я забросил блесну и повел ее вдоль границы света и тени. Кончик спиннинга дернулся, затем закачался мелкими частыми рывками. Окунь! На этот раз, поймав полосатого, я не ушел на поиски язей. Мне захотелось проверить, есть ли в озерце крупный окунь. В качестве разведчика использовал желто-зеленый твистер. Окуни встретили приманку настороженно. Сначала шли неуверенные тычки, затем удары стали решительнее, и я поймал окуня размером с бельевую прищепку. Эксперименты с другими типами приманок оканчивались тем же результатом.

Обойдя озерцо, я снова очутился у заводи, где сидели удильщики. Рыбалка спиннингиста по соседству с любителями поплавочной ловли – деликатнейшая штука! Пусть читатель не сочтет автора нарушителем этики рыболова, расстояние между нами было приличным и громкие, с точки зрения удильщиков, шлепки блесны о воду не могли испортить им рыбалку. Присоседиться к коллегам меня заставили практические соображения. Как упоминалось ранее, удильщики бойко таскали плотву, и, вероятно, где-то поблизости кормились язи. На этот раз в мои расчеты вкралась приятная ошибка – на медную вертушку размером 00 азартно клевала плотва. Поклевки были жесткими, похожими на голавлиные: резкий рывок и последующие броски по сторонам. Чтобы подсеченная плотва меньше пугала стаю, я опускал удилище к воде и вел рыбу в глубине. Другой прием, который выручал в этой ситуации, – облов заводи по секторам. Поймав рыбу с края заводи, следующий заброс я делал в другую сторону. Таким образом, чередуя сектора и выдерживая паузы, я ловил отборную плотву не сходя с места. Через некоторое время поклевки прекратились.

День клонился к вечеру, а я не исследовал еще одно намеченное озерцо. Подойти к нему оказалось сложнее, чем я думал. Я долго пробирался сквозь густые заросли, обходил заболоченные прогалины, пока не вышел к открытой воде. Озерцо оказалось маленьким, не более 12 метров диаметром, и было абсолютно круглым, словно вычерченное циркулем. Берега покрывал рыхлый промывной песок, сквозь который пробивались редкие стебли рогоза. При внимательном обзоре озерца я заметил на противоположном берегу протоку. Значит, и это озерцо связано с другими в единую систему, и не исключены поклевки крупных язей. Тем более что рыбаки здесь если и бывали, то редко: тропы видно не было. Прощупать это озерцо я решил черной вертушкой. В воде среди стеблей элодеи плавали какие-то существа, похожие на черных жуков-плавунцов. Вполне логично было предположить, что в меню рыбы они занимают не последнее место. После нескольких разведочных проводок я поймал полукилограммового подъязка. Такой крупный экземпляр клюнул впервые за целый день рыбалки! Формула «крупная приманка – большая рыба» в среде опытных рыболовов считается спорной, однако в большинстве случаев она работает. Я снял вертушку 00 и заменил ее первым номером. Блесну снова выбрал черную. Крупный подъязок, точная копия предыдущего, уверенно ее схватил. Окрыленный успехом, я удвоил внимание и начал применять все известные мне техники проводки. Мои труды вновь увенчались успехом – клюнул подъязок крупнее предыдущего. Азарт разгорелся с удвоенной силой. Я забрасывал счастливую блесну в протоку на противоположном берегу в надежде соблазнить на поклевку трофейного язя. Поклевок больше не было. Смена техник проводки и приманок не принесла успеха.

Я уже собирался уходить, когда среди тишины раздался едва уловимый звук, будто кто-то разжал губы и произнес глухое «па». На поверхности заводи показался слегка рыжеватый крупный воздушный пузырь. Такие пузыри – вернейший признак большой рыбы. Мне захотелось вжаться в берег и раствориться среди стеблей рогоза. Камуфляжный костюм казался вызывающе ярким, а легкое шуршание лески в кольцах спиннинга представлялось скрежетом. Язь клюнул через проводку. Он долго упорствовал и не выходил на поверхность. На мгновение в глубине сверкал бронзовый бок, язь тянул вниз, пропадал из виду, и лишь маятниковое качание удилища показывало, что рыба ходит где-то в глубине. Наконец язь вышел на поверхность, тяжело кувыркнулся и окончательно затих. Вот он, долгожданный трофей!

Незаметно прошло время, пора было возвращаться. С вершины сопки я оглянулся. В озерцах отражалось предзакатное солнце, и блеск их напоминал цвет чешуи трофейного язя. Я поправил рюкзак, с удовольствием ощутил приятную тяжесть улова и зашагал к далеким силуэтам девятиэтажек родного города.