Бесы первого льда

Но лед встал. Да так, что было трудно отказать приятелю, всю неделю названивающему с вопросом: «Ну что?» В воскресенье выскочили на пару часиков к пригородной речушке. Ледок тонковат, конечно. Но не трещит, не прогибается. Проверили его снасти, подышали морозной свежестью и даже умудрились поймать несколько первых окуней. Но ведь это совсем не то! Без вечерних мучительных сборов накануне: «А может, эту леску поставить? А может, еще эту удовку взять? А может, пару жерлиц для проверки?». Хотя на самом деле все давно готово: леска намотана, удочек хватает, а ловля на жерлицы – отдельная песня. Без нервного утреннего поиска в темном коридоре теплых рукавиц: «Вчера же были? Опаздываю! А термос где?!» Без длинной пустынной дороги, кажущейся вечностью, когда фары рассекают предрассветную мглу…

Сайт прогноза погоды, кажется, просверлен насквозь напряженными взглядами. Наконец решаемся. Середина недели, –5, ветер 3 м/с, солнце. Мелкий снежок за ночь застелил землю легкой тонкой простыней. И множество следов уже отпечатались. Кто пешочком, а кто и на велосипеде. А река-то далеко не вся во льду. Там водичка проступает, там лишь закрайки, а на знакомом повороте даже журчит перекатом. Наш путь на Кондошку, туда, где розовеет над соснами небо. По пути, в одном из рукавов, уже расположились те, кто встал сегодня пораньше. Лед здесь вполне надежен, все шесть сантиметров, даже не потрескивает. Некоторые, ничего не опасаясь, расслаблено сидят в метре друг от друга. Участок в пятьдесят метров весь изрешечен пешнями и ледобурами. Из разговоров узнали, что вчера ловился, и очень хорошо, окунь. Некоторые в полкило. Приятель решил попробовать. Я не возражаю. Но за час у него лишь несколько подбросов балансира. Как только солнце взошло над прибрежным лесом, кое-кто из соседей стал полавливать. Ну, пятьсот не пятьсот, а на двести пятьдесят я видел. На мормышку с подсадкой окуневого глаза. Это не наш метод. Приятель хоть и ловит лишь второй сезон как, а и он постепенно переходит на безнасадку. Во всяком случае, сегодня у него нет ни опарыша, ни спасительного мотыля. Я первые полчаса испытывал «балду», которую подарил мне еще Лешка Баринов и которую я все пытаюсь немного усовершенствовать. Надо сказать, удача пока далеко не всегда сопутствует, но тем и интереснее. Вторые полчаса ушли на то, чтобы выловить балансиром уже саму «балду», когда я – ах, вот растяпа! – упустил ее в лунку. Приятель предлагает сменить место, и я, вздыхая, соглашаюсь и тут же подцепляю упущенную оснастку. Уф, отлегло…

А на Кондошке тишь да гладь! Нет ни следа. Мы первые? Осторожно кручу у берега – толщина 4–5 сантиметров. Иногда потрескивает. Хоть и спасалки на шее, и веревка в кармане, и спецкостюм – вроде сразу на дно не утащит, – а боязно… Какой-то древний животный инстинкт срабатывает. А с другой стороны, бес подкрадывается: «Да чего ты боишься? Таких не берут в космонавты!» Глубины нам здесь хорошо известны, не раз бывали со спиннингами. А еще известны бровки, приямки и коряжки. Где-то здесь должен быть пятачок ракушечника. Высверливаюсь в четыре оборота. Но лед плотный, твердый. Пока мостился на ведро, одновременно спуская леску с балансиром, получил удар в руку! Трещотка на катушке не успела зафиксироваться даже, как-то ненадежно фыркнула, но я рукой успел перехватить леску. Оказалось, что это щучка – взяла, не разбираясь в плавности игры и расцветке балансира. Невелика щучка, до килограмма далеко, но на тонкой леске в 0,16 мне очень даже понравилось ее тащить с глубины три с половиной метра. А что с полузаброса и случайно – так все равно приятно! Друг понимающе кивает и сосредотачивается над своей лункой. Я опять балансир в воду, а сам по сторонам озираюсь. От машины, что подъехала прямо к берегу, уже идут в нашем направлении два местных браконьера. Те, что ставят сетки утром-вечером, а днем издали их контролируют, мимикрируя под нормальных рыболовов. Сейчас с удочками идут. Но я точно знаю, что это они. Знаю, и все. Но поклевка, мощная, в руку, отвлекает от грустных мыслей. Судя по резкости и наглости, опять щучка. А приятель окунька грамм в двести пятьдесят демонстрирует. На непрошеных гостей шикнул, те не стали близко подходить.

Покрутились мы еще немного. Приятель две щучки выловил, я – четыре. В общем, похоже, сейчас самый щучий жор. А вот с окунями как-то у нас не заладилось. За полтора часа в результате долгих «уговоров» поймали штук по пять, но размер на грани зачета. Как с таким клевом новую для себя приманку «балду» разлавливать? А солнце уже в зените, тепло стало, руки совсем не зябнут. Пошел я по узким и глубоким рукавам на поиски «своей» рыбы. Но нет клева. То ли «все уже украдено до нас», то ли окунь, предчувствуя смену погоды, кочевряжится. Вышел к знакомой ямке, где еще в конце сезона спиннингом ловил пузатых окуней. Перед ямкой мелко и струя течения усиливается. На самой струе лишь миллиметровая корочка льда, а под ней пугающая чернота. Над ямкой лед есть, но мокро-бурого ненадежного цвета. Вокруг ни души. Сделал шажок в глубину – не трещит. Еще один – вроде держит. Насколько можно дотянуться руками еще подальше, быстро, в три витка, пробуравил лед. Вернулся, снял рюкзак, рассоединил спасалки. Закрепил веревку за прибрежную корягу, взял лишь удочку с балансиром и на коленках пополз к лунке. Жаль, не видел никто, как бес на мне в это время верхом ехал!

Глубина под два метра. Взмах, второй, третий – удар! И нет балансира… А из лунки вода пошла, и стал лед прогибаться. Стряхнул я беса с загривка и вмиг на берегу оказался. Отдышался, собрал разбросанные вещи на берегу и пошел туда, где надежнее. Искал усердно, под конец перешел на проверенную безмотылку. И надо же – на ничем не примечательном откровенном меляке сначала один окунек грамм в двести, затем еще, еще. А дальше повалили уже упитанные толстобрюхи под триста. Вызвонил приятеля. До заката и он успел поймать своих рыб. Но как только солнце скрылось за дальним лесом, клев прекратился и повеяло морозом. На обратном пути вспоминали с приятелем нюансы рыбалки. В теплой машине я растекся по сиденью и в который раз мысленно пережил мощный удар с потерей балансира на интересной, но недоступной пока еще яме. А бес тем временем ехидно похлопывал меня по плечу, нашептывая, что космонавта из меня не получится…