Как рождаются легенды

На Ухре плотва должна была по-настоящему заявить о себе со дня на день. Многолетние наблюдения – шту­ка серьезная. И на этот раз для того, чтобы отправиться конкретно за со­лидной плотвой, не хватало совсем чуть-чуть. Для завершения картины не хватало буквально одного штриха – из­вестия о том, что где-то уже ловят.

Но вот мой сосед по гара­жу пришел с радостной вестью. Рассказал, что приехали на Ухру в районе деревни Ляча, остави­ли машину, а сами отправились к месту впадения реки Еги. Там со­бралась у берега довольно боль­шая компания, человек сорок. Только у некоторых изредка по­клевывала заветная морская плотва от 300 г и до... верхняя граница не определена. Но боль­шинство довольствовались мел­кими окунишками и местными плотвичками до 50 г. Мой сосед, по его же выражению, «целый день сидел там, словно оплеван­ный». К вечеру ему надоело, и он пошел на просторы Ухры – нет, даже не искать счастья, а просто развеяться от навалившегося ра­зочарования после такой рыбал­ки. Просверлил пять лунок – все оказались пустыми, если не счи­тать ершей, мелких, худых и та­ких прозрачных, что через них можно было смотреть на уже ухо­дящее за горизонт солнце. Проде­лал сосед очередную лунку пря­мо на середине Ухры. Решил: эта лунка будет на сегодня послед­ней. Мормышку опускать в нее не спешит. Вспомнил про недопи­тый чай в термосе и недоеденный бутерброд с венгерским салом: не везти же это все домой! Пере­кусил, размотал не спеша удочку, насадил на мормышку пару опа­рышей – не пропадать же им, до следующей рыбалки наверняка в мух превратятся.

Приманка не успела дна до­стичь, как ее кто-то снизу так сильно дернул, что у рыбака удочка из рук выскочила. А ры­ба хорошо засеклась, не сошла. Морская плотва.

И начался выдающийся клев! Приманку через раз впол­воды успевали схватить окуни. Пару раз леска не выдержала их сопротивления. Потерял две луч­шие свои мормышки. Когда бан­ка была заполнена всего наполо­вину, друзья, приехавшие с ним на рыбалку, стали звать его к ма­шине. Пришлось идти. Оборва­ли славную рыбалку! В отместку сосед не рассказал своим попут­чикам о пойманной им плотве.

Мой напарник добыл инфор­мацию, что на следующий день плотву в открытую ловили уже выше по течению – в Торгобино. Получалось, что морская плот­ва движется в верховья реки. Ту­да мы и решили ехать. Приезжа­ем, а там уже сидят на лунках 12 человек из Рыбинска, 8 из Тутае­ва и 10 из Ярославля. Выбираем место. 9:30 утра для этой рыбы в данных условиях вроде как рано­вато. Однако кое-кто из рыбаков уже вытаскивает очень хорошие экземпляры. Они ловят на моты­ля на стоячую мормышку. У нас у всех четверых другое амплуа – только игра. Двое иногда что- то живое подсаживают на мор­мышку, двое других используют исключительно искусственные подсадки.

Располагаемся в десяти ме­трах от берега, под нами коряж­ник. Глубина метра четыре. Поч­ти сразу на играющую мормыш­ку хватает плотва. Но клюет не в каждой лунке. То есть не сплош­ной стеной там внизу стоит рыба.

Спокойно половить не да­ют бегающие по льду «смотря­щие» рыболовы. Есть такая кате­гория. Эти люди увидят, что кто- то вытаскивает хорошую рыби­ну, и сразу бросаются к нему, ста­раются просверлить свою лун­ку как можно ближе к его – уло­вистой. «Обсверленному» рыбо­лову может и повезти, если у не­го наступит временное затишье, а где-нибудь вдалеке в это время вытащат пару заветных рыбин. «Смотрящие» убегут туда. Эти люди частенько остаются вовсе без улова, потому как весь день проводят в наблюдениях и бегах: тут уж не до ловли.

   Нам на этот раз не повезло. Народу на льду было не так мно­го, и «смотрящих» некому бы­ло отвлечь. Они остались с на­ми, неутомимо сверлили лунку за лункой, надеясь, видимо, что в какой-то из них начнется сверх­ъестественный клев, но он все не начинался. Плотву надо было со­блазнить, раздразнив у нее аппе­тит играющей мормышкой. Судя по тому, что там, далеко в сторо­не от нас, плотва клевала на сто­ячую мормышку с мотылем лишь у избранных, ее основная стая еще не вышла на кормежку.

   Тем временем клев у нас рез­ко ухудшился. «Смотрящие» на­сверлили слишком много лунок, плотва насторожилась. Один из вновь прибывших рыболо­вов, расположившийся рядом со мной, обставил мою уловистую лунку своими удочками, на крюч­ки которых были насажены жир­ные червяки. Мне пришлось ис­кать другое место для лова. Прак­тика показывает, что безнасадоч­ная мормышка теряет свою эф­фективность, когда рядом начи­нают ловить на мотыля, про чер­вя уж и говорить не приходится.

   Я ушел на чистое место, где не было ни одного рыболова, а мои друзья остались на прежних позициях и изредка сверлили новые лунки. Глубина в новом месте была даже немного мень­ше, чем на старом, хотя бурил я на самой середине русла.

   В первой же лунке поймал хорошую плотвицу. А следом за ней пошел окунь. Судя по все­му, мормышка его привлекала, и он начал соперничать с мирной рыбой, но был порасторопнее и опережал ее. У дна клевала плот­ва, чуть выше – окунь.

   Колючий в данный момент меня не интересовал. Привязал к удочке с мощной леской 0,16 мм самую большую и тяжелую без­насадочную мормышку из имею­щихся в моем арсенале. Она ста­ла быстрее достигать дна, неже­ли предыдущая, обычного разме­ра. Это позволило отсечь окуней, но лишь частично. Пришлось ра­ботать с двух лунок. Пока ловил в одной, другая отдыхала от оку­ней. Пару плотвиц поймаешь – и не спеша идешь к другой лунке, там картина повторяется. Поло­сатых оставляю на льду, а белую рыбу убираю в банку в надежде, что в этом случае «смотрящие» дадут мне хоть какое-то время половить спокойно.

   Вечером в машину грузи­лись с полными банками. Моя, когда добавил окуней, оказалась вообще неподъемной.

   На следующий день с са­мого утра на этом месте наро­ду уже было видимо-невидимо. Пришлось ловить в толпе. До 11:30 плотва почти не клевала. Неудачники бегали и обсверли­вали счастливчиков. В полдень все успокоились. Начался повсе­местный клев.

   Через какое-то время одно­му мужичку надоело ловить плотву на мормышку. Он взял блеснилку и вышел на середи­ну реки. Неужели окуней захо­телось? Я стал наблюдать. В оче­редной лунке балансир у не­го на лед не вернулся. Было по­нятно, что подводный житель его не выпускал из своей пасти, а в лунку не пролезал. Мужичок бросил удочку и прибежал к тол­пе в поисках бура большого диа­метра. 150 мм его не устроило, где-то вдалеке нашел бур с ги­гантскими ножами. Вернулся, и вот уже на лед выскочил лещ явно больше двух килограммов. Затем второй, третий... Часть «сидевших на плотве» поступи­ла так же, как этот первопрохо­дец. Сначала к нему бегали на просмотр чуда-балансира, ко­торый понравился лещу, затем успокоились. Мирная рыба хва­тала все, что ей предлагали. Та­ким образом было поймано да­же несколько жерехов, что на моей памяти зимой случалось крайне редко.

   Каждый рыболов из этой многочисленной толпы мог по­хвастаться рекордным уловом. Нетрудно было предсказать, ка­кой численности армия распо­ложится на этом льду через день- два. А что будет, когда клев за­кончится? Несомненно, еще дол­го здесь будет наблюдаться стол­потворение рыболовов.

   Вот так оно и бывает: одни создают легенды о выдающихся рыбалках, а другие разочарован­но говорят, что клевало «вчера» и «завтра».

  Рейтинг: 3.59