За осенней форелью

25.09.2013

В центральных регионах сейчас ловлей форели, особенно радужной, спиннингиста не уди­вишь. Ее без особых усилий и за вполне умеренную плату можно поймать даже в пригород­ном платном пруду. В наши края форелевые платники пока не добрались, поэтому ловить форель приходится по старинке – в «секретных» горных речках.

Ближайшие к Ташкенту реч­ки, где водится форель, являют­ся притоками горного Чарвак­ского водохранилища. Среди них есть и мощные многоводные реки вроде Пскема или Чаткала, и совсем крошечные. Форель во­дится далеко не во всех этих ре­ках или же держится локально, так что непосвященному может показаться, что ее там нет вовсе. Но мы занимаемся ловлей азиат­ской форели давно, уже почти де­сять лет, и практически все реч­ки, где она живет, и уловистые места нам известны. И теперь каждую осень мы с Искандером, моим давним и единственным напарником по форелевым вы­лазкам, два-три дня посвящаем исключительно ловле пятнистой красавицы.

 

Местная форель давным - давно одичала, и ощущения от ее ловли совсем другие, чем от ловли ее одомашненных сопле­менниц. Спиннингистов, умею­щих ловить азиатскую форель, немного, и к ловле этой наряд­ной рыбы мы относимся так же трепетно, как и лет двадцать на­зад, когда никаких форелевых платников и в помине не было.

 

Для нас ловля форели что-то вроде священного ритуала. Го­товимся целый год, выезд планируем так, чтобы можно было торжественно открыть сезон, не спеша половить, а потом спокой­но подвести итоги. Как и в преж­ние годы, первая вылазка была в начале сентября.

 

Ранним утром, почти в тем­ноте, команда из двух спиннин­гистов отправилась на фореле­вую речку. Как я заметил, ре­ки, впадающие в Чарвакское водохранилище, в нижнем те­чение очень быстрые из-за зна­чительного перепада высот, в среднем же и верхнем течении они обычно гораздо более спо­койные. Наша речушка не бы­ла исключением, поэтому пер­вые километра два горная тро­па шла круто вверх и далеко от берега, и только потом повер­нула к реке. Вскоре мы подош­ли к первому известному мне уловистому месту. Ухожу с тро­пы, осторожно спускаюсь по крутому склону, приближаюсь к повороту русла, где струя пе­реваливает через плоский ва­лун и разливается по широко­му и глубокому плесу. Правый его берег – отвесная скала, а от левого тянется отмель с мел­кой галькой. Заброс в глубо­кую струю вдоль каменной сте­ны – форели нет, пара забросов на отмель – результат тот же. Странно, прежде я обязательно ловил здесь форельку, часто на первом же забросе, иногда на десятом; бывало, попадалась и парочка, но так, чтобы ни од­ной – такого еще не было. За­держался дольше обычного, об­кидал плес вдоль и поперек – и ушел ни с чем.

 

Речка совсем небольшая, течение быстрое, мест, подхо­дящих для стоянок форелей, не­много, и, кажется, я знаю их на­перечет. Даже если какую-то рыбку потревожили или выло­вили, то подходящие укрытия пустыми долго не остаются, их тут же занимают недремлющие конкуренты. Поэтому во всех привлекательных местах не­пременно случались или хват­ки, или хотя бы выходы. Так бы­ло всегда, но не в этот раз, хотя мы уже прошли более половины привычного маршрута.

 

     Еще через пару километров добрались до самого большо­го омута на речке – из валунов и камней образовалось что-то вроде подводной плотины, глу­бина на подпоре здесь достига­ет двух метров, в то время как средняя глубина речки санти­метров тридцать. Место это зна­ковое – именно здесь случались поклевки самых крупных экзем­пляров, в итоге, правда, ни од­на форель так и не доходила до берега: все заканчивалось схо­дом или обрывом. Но в этот раз опять не повезло – мои воблер­ки рыба проигнорировала. Хотя близ левого края плотины под камешком я все-таки заметил мечущиеся лиловые тени – та­кими сквозь толстый слой стру­ящейся воды и поляризацион­ные очки видятся форели зачет­ного размера.

 

      Полдень, жара. Пройде­но уже около десяти киломе­тров, а мы все еще без рыбы. Напарник ушел далеко впе­ред, я же решил проверить не­сколько омутков в каскаде не­высоких водопадов. По скольз­ким валунам добрался почти до середины речки и забросил приманку в мощную струю по­сле слива последнего водопа­да. Салмовский Hornet 2 S шел очень напряженно, времена­ми проваливался в воздуш­но-водяную смесь. И как толь­ко воблер опять попал в тугую струю, произошла хватка. Это не был обычный хлесткий фо­релевый удар, рыба, казалось, просто повисла на единствен­ном тройнике воблерка.

 

     Первые ощущения – попа­лась мелочь. Форель быстро со­образила, что что-то здесь не так, и совершила мощный спурт вниз по струе, несколько раз вы­соко выпрыгнув из воды. Од­нако экземпляр вполне зачет­ный, граммов четыреста будет! Прыгая с валуна на валун и ри­скуя свалиться в воду или еще хуже – сломать ногу, спустился к бьющейся рыбе и вывел ее на небольшое мелководье, где без особых проблем взял прямо в ру­ку. Фото на память.

 

     Почин есть. Но дело уже идет к вечеру, а до базовой сто­янки топать больше десяти ки­лометров по горному «асфаль­ту». На обратном пути быстрень­ко проверил заветные места, но так больше ничего и не поймал.

 

     На следующее утро вверх по реке я отправился уже один: напарник стер ноги и остался в лагере. В быстром темпе я дви­нулся к верховьям реки на раз­ведку новых мест. Однако и там меня ждало разочарование – форели не было. Выше несколь­ких основных притоков река была совсем маловодной: кое- где она протискивалась меж­ду валунами в щель шириной всего 40–50 сантиметров. В бо­чажках появились стайки пят­нистых османов – явный при­знак того, что здесь их некому «кушать». И я повернул назад. Но одно обстоятельство мое возвращение сильно ускорило: прямо на тропе у реки я обна­ружил кучу помета, состоящего из косточек шиповника, бояр­ки и ежевики. Лесник когда-то научил меня, что такие следы оставляют тянь-шаньские бу­рые медведи, спускающиеся с гор в приречные заросли, что­бы подкормиться плодами и ягодами, а встреча с мишкой, пусть даже и вполне мирная, в мои планы не входила.

 

     Солнце уже готовилось спрятаться за отвесную скалу правого берега, когда я подо­шел к одному приметному кам­ню, лежащему посередине реки. Часто именно за этим камнем я ловил то одну, то две форель­ки, поэтому и в этот раз не мог пройти мимо и не сделать па­ру забросов. Удачно падающий свет и поляризационные очки позволили мне увидеть то, что я раньше там никогда не видел: за камнем стояла стайка из 6–8 форелей разного калибра – от 50 до 300 граммов! Заброс – фо­рельки вроде воблерком инте­ресуются, но атаковать не спе­шат. Еще несколько забросов – никакого интереса к приманке, но рыбки меня не испугались, а продолжают парить в воде и время от времени всплывают к поверхности за каким-то неви­димым мне кормом.

 

     Эксперименты со сменой приманок не помогли. Разочаро­ванный ухожу от камня, маши­нально вновь посылаю воблер в сторону плеса. И чудо случи­лось – форелька под 400 грам­мов «тяпнула» мой воблерок на самой быстрой струе! Быстро стемнело, и развить успех не удалось.

 

     Две форели за два дня – та­кого мизерного улова у нас еще не было. В прежние времена за день ловили до десятка рыбок. Фактор беспокойства на актив­ность форели повлиять вряд ли мог, так как река практиче­ски безлюдная, наш брат ры­болов там редкий гость. Мо­жет, пассивность рыбы связана с переходом ее на другой корм (в этом году развелось много каких-то гусениц), и она про­сто сыта, а может быть, с тем, что стоит почти еще летняя жа­ра. Посмотрим, как оно будет дальше. Очередную вылазку за форелью запланировали на конец октября. Будет уже про­хладно, и даже может выпасть первый снег, но радужной фо­рели аппетит это не испортит.

Мы в Google+ Рыбак-Рыбака

Автор	Иван Бедрицкий, Ташкент, Узбекистан
Номер выпуска	39/2013
Статью прочитало	2118

  Рейтинг: 3.44