Протва: семь лет спустя

29.08.2014

В этом сезоне я настроился рыбачить в основном на Оке, но, когда довелось про­езжать по дороге между Серпуховом и Обнинском, не удержался и свернул в сторо­ну Грибовки – деревни, расположенной неподалеку от реки Протвы. Именно в этих краях семь лет назад, на огромный двойник с двумя кузнечиками я поймал первого в своей жизни голавля. Ту рыбалку я помню до сих пор.

Свернув с асфальта на по­левую дорогу, нашел местечко для парковки и прошелся по знакомым местам. Все изме­нилось. Впадающая в Протву речушка, тогда напрочь зарос­шая, сейчас стала похожа на речку, даже кувшинки плава­ют. А участок до моста расши­рили, вычистили и зарыбили – теперь это платник.

Всякой рыбы в Протве до сих пор много, но в этот раз я нацелился именно на голав­ля. Ловить решил на поверх­ностные булькающие крэнки, потому что длинных, извива­ющихся по течению водорос­лей, как я помнил, в Протве всегда было много.

Голавль – рыба хитрая и осторожная, в этом отноше­нии он и жереху фору даст, так что снасти нужны самые де­ликатные, а приманку пода­вать желательно без всплеска. О тишине на берегу можно и не говорить, тем более на не­большой реке, где хруст вет­ки под ногой может распугать всю рыбу.

Взял спиннинг, приман­ки и по лесной дороге отпра­вился к тому месту, где пой­мал первого своего голавля. Уж что-что, а место это я за­помнил!

Дорогу сильно раската­ли. На поле, за которым тек­ла Протва, были навалены огромные кучи глины и песка, рядом стояли десять грузови­ков. Чуть дальше были выры­ты огромные ямы, похожие на отстойники с водой, затяну­той тиной и плесенью. С ужа­сом подумал, что при таких масштабах строительства от реки могло вообще ничего не остаться. Но когда добрался до реки, облегченно вздохнул: Протва была прежней, мне да­же показалось, что берег был почище, чем семь лет назад.

На реке никого. Я собрал спиннинг, прицепил крэнк, за­бросил вниз по течению, спла­вил насколько было возможно и начал неспешную подмот­ку. Очень хотелось поймать крупного голавля – не чтобы доказать себе, что за эти го­ды чему-то научился, а чтобы убедиться, что он еще водится здесь, несмотря на строитель­ный кошмар по соседству.

Я уже не раз сталкивал­ся с тем, что для голавля про­водку, даже одной и той же приманки, приходится каж­дый раз подбирать на месте. То он реагирует на быструю равномерную, то берет толь­ко на резкий твитч. А еще на­до делать поправку на силу те­чения – в общем, вариантов много, и все надо проверять. Где-то за час я подобрал про­водку, на которую реагирова­ла рыба. Десять поклевок – и семь… окуньков. Все бы ниче­го, но окунь не голавль!

К сожалению, на моей «той самой» точке под кру­тым обрывом голавля или не было вообще, или я так и не смог его соблазнить. Сместил­ся выше по течению. К самой воде свисали ветви старых ив. На стволах автографы бобров. Кое-где ветви уходили в воду – пройти мимо таких прекрас­ных «засадных» мест и не сде­лать ни одной проводки про­сто невозможно.

К своему удивлению, здесь я не поймал даже окуня, но место было самое подходя­щее для голавля, и я не мог уй­ти просто так. Решил обловить точку с другой стороны. Полез через бурелом, устроенный бобрами, и в результате уго­дил в какую-то яму, разорвал сапог и сильно ушиб колено. Чертыхаясь, все же выбрался на берег.

     До «засадного» места до­бросить было сложно, по­скольку ветер дул в нужную мне сторону. После приводне­ния воблер вначале шел хоро­шо, но как только попадал на струю, проводка сбивалась, и о нормальной игре не мог­ло быть и речи. Вариант один: поставить тонущую модель. Главное, не давать воблеру опуститься на захламленное ветками дно.

     И дело пошло! На вто­рой проводке четкая поклев­ка. Подсечка, рывок – и тут же сход. Через пять минут все по­вторилось. Тут только я вспом­нил, что крючки у меня безбо­родочные: на недавних сорев­нованиях по головлю зажал бородки плоскогубцами. Сме­нил тройники и отправил крэнк в то же место, к «заса­де». На первой проводке ты­чок, подсечка – и невнятное слабое сопротивление. Голав­лик оказался совсем крохот­ным. Отцепил его, не вытаски­вая из воды.

     Но перед этим, судя по си­ле рывков, клевал кто-то го­раздо более крупный. На свой страх и риск забросил воблер вплотную к дереву. Как только воблер коснулся воды, его тут же атаковал голавль грамм на двести, да так резко, что я еле успел его удержать, чтобы не ушел в затопленные ветки.

     Голавль здесь стоял явно не один, но удастся ли посто­янно делать очень точные за­бросы? Чуть промахнешься – и прощай приманка. Решил рискнуть и продолжить ло­вить. В конце концов хорошая приманка все равно долго не живет. Так и вышло, но до это­го я успел поймать еще двух голавлей граммов под триста.

     А воблер я потерял, но не на ветвях дерева, а в щучьей пасти. Не знаю, что зубастая делала на струе у поверхно­сти. Второго такого воблера у меня с собой не было, и я ре­шил сменить место.

Продираться по берегу че­рез заросли было трудно, к то­му же болело колено, но потом нашел старую тропу и вскоре вышел на подходящее место. Ниже по течению сразу отме­тил несколько коряг, торча­щих из воды почти в ряд. На­сколько можно было понять, там был затишок, а чуть бли­же к середине шла струя. О та­ком месте голавлятник может только мечтать.

     Начать я решил с крэнка почти черного цвета, даже не знаю почему. Но я не ошиб­ся. На первой же проводке за приманкой, которую я вел в самом медленном темпе, сле­довала целая стайка мелких голавликов, однако воблер с четким ударом схватил не­известно откуда взявшийся окунь грамм на сто пятьдесят. На следующем забросе пер­вым у воблера оказался уже стограммовый голавлик. Ви­димо, окуни и голавлики стоя­ли у коряг вперемешку, и каж­дый старался схватить при­манку первым.

     Давно я не видел такой ак­тивности. Поклевки шли почти на каждой проводке. Я подво­дил рыбу к берегу, осторожно отцеплял и отправлял обрат­но. Такой хоровод продолжал­ся минут двадцать, потом клев словно обрезало. Судя по все­му, рыба не ушла, но к коря­гам подошел какой-то круп­ный хищник, и это, скорее все­го, была щука. Терять еще один воблер мне не хотелось, и я бы­стренько поставил вольфрамо­вый поводок: он наиболее мяг­кий и меньше всего сказывает­ся на игре воблера.

     Несмотря на все мои ста­рания, поклевок долго не бы­ло, и я решил заканчивать ловлю и возвращаться к ма­шине. Однако напоследок еще несколько раз забросил при­манку, и не зря. В очередной раз проводя воблер мимо ко­ряг, я почувствовал мощней­ший удар. Удилище клюнуло к воде, сработал фрикцион. Это была явно не щука, на та­кие рывки способен только го­лавль. Пока я его вываживал, мне казалось, что в нем никак не меньше килограмма. Но на поверку оказалось максимум граммов на семьсот.

     Голавля я отпустил, взял на уху только десяток окуней. Но ощущение было такое, что в этот день я поймал рекордно много.

Мы в Google+ Рыбак-Рыбака

Автор	Александр Шинкаренко, Москва
Номер выпуска	34/2014
Статью прочитало	24826

  Рейтинг: 3.75