Нелегок путь лещатника!

Руза: ночью нельзя. но можно

Первая ночная пристрелка случилась у меня 4 февраля 2007 года на Рузском водохранилище. Было нас в тот раз двое: я и мой товарищ Кирилл. Задачу себе поставили очень простенькую: порыбачить днем, а ночью просидеть столько, сколько сможем. Буквально накануне купили на «Птичке», наверное, самую дорогую двухместную палатку и пластмассовые санки к ней. Палатка была хороша, в ней можно и сидеть, и стоять во весь рост, и лежать на раскладушке. Путевок в тот год никто не вымогал, от берега до места ловли прошли с санками всего метров 400. Эту точку Кирилл разведал несколько лет назад и «зашил» в навигатор. Закормились на глубине 10 метров, а для солидности засверлили еще приличное количество лунок в разных направлениях и хорошо их закормили панировочными сухарями с кормовым мотылем. Я по лункам особо не бегал, сидел по большей части в палатке, а Кирилл совершал забеги на дальние дистанции и однажды принес подлещика граммов на 400, самого крупного в тот заезд.

Уже в сумерках мы заметили, что с берега на лед стали выходить группки людей, нагруженных вещами. Это были матерые лещатники, ночные ловцы удачи. А лещи здесь водятся до пяти килограммов! Как же завораживают ночные поклевки! Сперва поплавки в лунке начинают качаться как пьяные – это значит, что лещ уже подошел и обмахивает плавниками насадку, и только потом начинается сама поклевка на подъем. Пока болтали, ночь окончательно вступила в свои права. Что рассказать о своей первой ночной посиделке? Свечи немного коптили, а так сидеть в ожидании подхода леща было очень комфортно, и время летело незаметно. Несколько раз поплавки действительно начинали покачиваться, но на этом все дело и заканчивалось. А где-то в 11 часов ночи нас, как говорят, «приняли». Сперва мы услышали шум мотора, потом палатку осветили автомобильные фары, и мы с Кириллом полезли наружу сдаваться. На льду стояла «Нива», рядом с ней топтался человек в штатском. В свете фар человек помахал каким-то удостоверением и попросил штраф в размере 500 рублей за нахождение на льду в неположенное время. Рузское водохранилище – питьевой водоем, и ночью здесь ловить нельзя. Человек без знаков различия был веселый и добрый, поэтому мзду брал не с каждого нарушителя, а с палатки. Получив заветную бумажку, блюститель порядка пожелал нам хорошей ночной ловли, обрисовал периодичность выхода леща и покатил к следующему огоньку. Здесь неписаный закон: расплатился за нарушение – можешь нарушать и дальше. До полуночи у нас было по паре пустых подъемов – и все.

Вазуза: к секретной бровке

Следующая ночная посиделка случилась уже на Вазузе в ночь с 21 на 22 марта прошлого года. На этот подвиг нас подвигла проверенная информация от наших близких товарищей-рыболовов, которые буквально обловились там хорошим подлещиком. Ребята дали точнейшие координаты перепадов глубин и мест ловли, и наша команда, разросшаяся до семи человек, уже не сомневалась в успехе мероприятия. Когда по приезде на водоем мы вывалили весь наш скарб из машин на снег, стало непонятно, каким образом это богатство можно донести до места предполагаемой стоянки. Хорошо, что идти было недалеко, около километра. Двигаясь вдоль берега, находим одно характерно наклоненное дерево, а рядом с ним такое же, характерно лежащее. Далее делаем следующее: двигаясь строго перпендикулярно от берега на глубину, находим перепад с 9–10 на 12 метров. Это и была наша секретная бровка. К вечеру захолодало, однако после приема горячей пищи да в теплых палатках при таком домашнем желтоватом свете лампы ночная рыбалка рисовалась в самых радужных красках. К тому же в нашем палаточном городке прошел слух, что с понижением температуры лещ точно будет брать. И действительно, только разошлись в темноте по палаткам, как радостный возглас нашего товарища Илюши заставил вылезать обратно. Это был первый неплохой лещик граммов на 400.

Опять расходимся по палаткам, все взоры в лунку на поплавочек. Ах как он красиво притоплен! Но вот поклевки очень странные. Подъемов поплавка почти нет, в основном какие-то вялые подрагивания и потряхивания, иногда с вяленькой поводкой в сторону. Какое-то время никак не могу сообразить, когда подсекать. У всех клюет, все что-то полавливают, но лещик очень некрупный, граммов 200, не более. И это на бровке с 10 на 12 метров! В какой-то момент поклевки становятся реже, и усталость берет свое. Ну на самом деле, почему бы не поспать в новых комфортных условиях пару часов? Откидываюсь в кресле, ставлю под ноги ящик и по-настоящему засыпаю.

Дожить до рассвета

Проснуться на рыбалке от легкого дискомфорта случается частенько. На этот раз пробуждающим фактором был холод. Бензиновая лампа прогорела и почти погасла, озаряя напоследок уже обледенелую изнутри палатку каким-то мертвенным фиолетовым светом. Видимо, все, что мы с моим напарником Кириллом выдохнули в сонном состоянии, сперва осело на стенки паром, а с понижением температуры превратилось в корку льда. В последних фиолетовых лучах потухающего светила маячила такого же фиолетового цвета физиономия моего друга, правда тот уже не сидел в кресле, а стоял, согнувшись и засунув руки в карманы. Как выяснилось позже, так Кирилл пытался бороться с холодом. Вставать и делать какие-то телодвижения не было никаких сил. Наверное, вот так, в полузабытьи, люди и замерзают. В какой-то момент картина заледенелых трупов так явственно нарисовалась в голове, что от испуга я окончательно очнулся и потащил своего согбенного товарища к выходу из палатки. Гремит обледенелый полог, трещит замерзшая молния, но мы уже под ясным звездным небом. Тишина, свобода! Поначалу даже кажется, что на улице теплее, чем в палатке. Пытаемся не столько размять свои окоченелости, сколько просто разговорить друг друга. Но даже это трудно делать: холод сковывает губы.

У порога своего обледенелого убежища медленно пытаемся придумать, как же нам согреться! Ну конечно, залить в лампу новую порцию бензина, поджечь фитиль и быстренько залезть в палатку! Вскоре заледенелое убранство внутренних сводов палатки обратилось в воду, и какое-то время пришлось сидеть под настоящей весенней капелью. Но когда со стен и потолка перестало лить, как-то исподволь появилась новая проблема. Надо сказать, что все это время мы не только пили чай для окончательного сугрева, но и по-честному пытались ловить. Красненький поплавочек в лунке – какая прелесть! И вдруг поплавочки стали подозрительно расплываться перед глазами, а вместо весенней капели у нас обоих потекло из глаз и захлюпало в носу. Потом появились резь и жжение в горле. Довольно быстро мы сообразили, что во всем виновата наша чудо-лампа и что у нас начинается бензиновый токсикоз. Что тут было делать? Отказаться от своей спасительницы и лишиться тепла и света?

Какое-то время мы с Кириллом пытались стоически не замечать новой проблемы: умывались водой из лунки, потребляли все новые порции чая. Так прошел не один час. От бессонья и паров бензина в голове уже начинало звенеть, когда лампа запросила очередной порции горючего. С некоторым внутренним содроганием вылезаем из палатки наружу. Снаружи все такая же морозная звездная ночь. И здесь Кирилл, как всегда, неожиданно, но очень кстати вспоминает, что вообще-то к лампе прилагалась инструкция и в ней вроде бы было написано, что заправленную лампу нельзя сразу вносить в закрытое помещение, а нужно дать ей прогореть на открытом воздухе минут пятнадцать. Читайте инструкцию – и доживете до рассвета!

Мороз здорово прихватывает пальцы рук, но сменяя друг-друга, мы по очереди колдуем над лампой. Когда светило вновь вспыхивает, еще долго топчемся снаружи, ждем: обгорит – не обгорит... Кажется, обгорела, по крайней мере проблем с бензиновым токсикозом больше не было, впрочем, как и клева леща. А жаль, только все наладилось! Вот так и закончилась моя вторая попытка высидеть ночного леща. Говорят, первый блин комом, второй дальней родне, ну а третий мне! С нетерпением жду своего третьего блина.